Характеристика норм об обеспечении обязательств германии

Натуральные обязательства в германском праве: проблемы определения и толкования Текст научной статьи по специальности «Право»

На наш взгляд, это и происходит с переводом германских текстов по натуральным обязательствам. В числе особых терминов, имеющих непосредственное отношение к раскрытию сути натуральных обязательств, можно указать обязательство. Определённые трудности в его понимании связаны с многозначностью немецкого понятия Schuld, которое переводится на русский язык и как «обязанность», и как «вина должника»1, образуя вместе с тем и основу для наименования конкретного вида правоотношений — «обязательственные отношения» (Schuldverhältnisse).

В последнем случае Schuld в сочетании с Verhältnisse нередко переводится на русский язык как «обязательства». При всём том в германской доктрине для раскрытия сущности натурального обязательства применяют другой термин — Verbindlichkeit, который в нашей литературе переводится чаще всего как «обязательство»2.

При этом, в отличие от классических обязательств, натуральное обязательство рассматривается как «несовершённое обязательство» (unvollkommene Verbindlichkeit). А поскольку для российского юриста понятие обязательство означает относительное правоотношение, автоматически, без учёта тонкостей германской догматики делается вывод о том, что натуральное обязательство — всегда правоотношение, относительное по своей сути, одна из разновидностей обязательств, основанием возникновения которой является сделка.

Например, А.Г. Федотов, автор, работы которого по натуральным обязательствам, на наш взгляд, следует особо выделить, анализируя германские источники, заявляет, что

«натуральные обязательства представляют собой обязательства, основанные на сделках с устранимыми пороками воли»

[1, 1 http://universal_de_ru.academic.ru/457541/Schuld 2 http://universal_de_ru.academic.ru/547750/Verbindlichkeit с. 34]. А в другой работе он пишет: «Натуральное обязательство представляет собой «гибрид» реальной сделки и бесспорного обязательства» [2, с.

100]. Однако в германском праве основанием возникновения натуральных обязательств не всегда являются сделки. Так, Г. Шульце

Глава 22.

Право Германии

Материал подготавливаемого кодекса был разделен на пять книг (общая часть; вещное, обязательственное, семейное и наследственное право).

Проект был опубликован и в течение двух последующих лет подвергся публичному обсуждению.

Его критика становилась все более резкой. Отрицательные отзывы на проект раздавались из самых различных политических и юридических сфер. Сам рейхсканцлер О. Бисмарк назвал этот проект «ящиком Пандоры».

Отрицательную оценку проекту дала крупнейшая юридическая ассоциация Германии — Немецкий союз адвокатов. Против выступила группа ученых-юристов во главе с О.

Гирке. Острой критике подвергся проект со стороны ведущих деятелей и юристов германской социал-демократии.

Неприятие проекта БГБ вызывали его общие недостатки: чрезмерная романизированность, многочисленные определения и резкое несоответствие его содержания социально-экономическим реалиям Германии конца XIX в.Проект БГБ было решено переработать коренным образом.

В 1890 г. бундесрат сформировал вторую комиссию, пополнив ее новыми членами.

В их числе были представители промышленников, банкиров, ведущих политических партий и ученые-германисты. Подготовленный комиссией новый проект устранил множество положений сугубо римского происхождения и ввел ряд принципов и правил, почерпнутых из германских источников. Некоторые части проекта были переработаны заново; расширены разделы, имеющие социальное значение.

Наконец, был упрощен язык Кодекса: резко сокращена римская терминология и ликвидированы многочисленные определения юридических институтов.Принятый бундесратом проект БГБ с определенными изменениями был представлен рейхстагу в качестве третьего проекта в начале 1896 г.

Еще полгода понадобилось рейхстагу для обсуждения и принятия этого проекта. Современники отмечали, что пленарные заседания в рейхстаге по проекту БГБ были довольно вялыми.

Конструирование ответственности за нарушение договоров в праве Франции, Германии и Англии Текст научной статьи по специальности «Право»

Если говорить о применении двучленного деления в отношении самих обязательств по возмещению вреда, то оно имело смысл пока actio ex lege Aquilia рассматривался как уголовный иск.

Однако, как указывал Ж. Ротонди, в результате многовековой эволюции он утратил такой характер и превратился в основную гражданско-правовую санкцию, применяемую за неправомерное причинение вреда.

Эта санкция основывалась на обязанности возмещения вреда, которая является также санкцией за вред, причиненный неисполнением обязательства, возникшего вследствие волеизъявления, например, на основании договора. В современном праве обязанность устранения вреда стала общей имущественной санкцией за правонарушение как в области договорных, так и внедоговорных отношений. В связи с этим целесообразность деления обязательств по возмещению вреда на договорные и деликтные, по мнению большинства французских ученых, вызывает уже сомнения.

Кроме того, следует иметь в виду, что классификационная ценность этой дихотомии уменьшилась в связи с тем, что гражданско-правовое возмещение вреда стало распространяться на такие случаи причинения вреда, которые нельзя было рассматривать ни как результат неисполнения принятого на себя обязательства, ни как результат недозволенного действия. Становилось все более очевидным, что традиционное деление всех обязательств, в том числе и обязательств по возмещению вреда, на возникающие либо ex contractu, либо ex delicto перестает быть дихотомическим делением.

Таким образом, французское право исходит из концепции монистического подхода к гражданско-правовой ответственности, согласно которому ответственность определяется как обязанность возместить причиненный ущерб (вред) [12, с.

263]. Это определение является общим как для деликтной, так и для договорной ответственности, поскольку их принято рассматривать в рамках единого понятия гражданско-правовой ответственности (responsabilité civile). То есть, сторонники монистического подхода к теории ответственности исходят из следующего: как

АЛИМЕНТНЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА РОДИТЕЛЕЙ ПО СОДЕРЖАНИЮ ДЕТЕЙ В ГЕРМАНИИ Текст научной статьи по специальности «Право»

Обращаясь к изучению вопроса алиментного содержания детей в Германии отмечаем, что данная страна является участницей Конвенции ООН о правах ребенка 1989 г. и основные принципы данной конвенции нашли отражение в нормах национального законодательства и в правоприменительной практике.

Речь идет, прежде всего, об обязательствах стран, ратифицировавших Конвенцию о правах ребенка 1989 г. принимать различные меры, направленные на обеспечение благополучия детей.

Такие меры должны приниматься в различных сферах, в т.ч.

в сфере оказания помощи родителям в воспитании детей, включая обеспечение достойного материального уровня жизни ребенка. В соответствии со ст. 6 Конституции ФРГ: уход и воспитание детей — это естественное право родителей и прежде всего их надлежащая обязанность [1].

Безусловно, воспитание и содержание ребенка — это обязанности родителей, но, зачастую возможности родителей финансово ограничены. Особенно уязвимыми являются семьи, в которых брак между родителями расторгнут или семьи, в которых дети были рождены вне брака.

Вопрос об определении размера и порядка выплат на содержание таких детей решается в странах ЕС на основании обязанности родителя, не проживающего с ребенком, участвовать в его содержании.

В Германии основанием для возникновения обязанности по содержанию детей является наличие кровной связи между родителями и ребёнком [2 , с.

495 — 497]. Вместе с тем, для большинства стран актуальной остается проблема содержания детей, рожденных вне брака их родителей.

В последующем был принят еще ряд законодательных актов в данной области, и сегодня отцы детей, рожденных вне брака, обязаны предостав- лять содержание их матери в течение шести недель до рождения ребенка и восьми недель после рождения, а также обязаны нести бремя расходов, связанных с беременностью и родами. В случае отсутствия у матери достаточных

§ 5. Деликтные обязательства в германском праве

1.

Основные положения, относящиеся к деликтным обязательствам, сосредоточены во второй книге ГГУ, посвященной обязательствам (§ 823 — 853). В наиболее общей форме обязанность возмещения вреда, причиненного намеренно либо по небрежности, закреплена в § 823 ГГУ: «Лицо, противоправными умышленными или небрежными действиями причинившее вред жизни, телесной неприкосновенности или здоровью, посягнувшее на свободу, право собственности или иное право другого лица, обязано возместить потерпевшему понесенные вследствие этого убытки» <*>.

——————————— <*> См.: Германское право. Часть I. Гражданское уложение / Под ред. В.В. Залесского. М., 1996. С.

190. 2. В число конкретных деликтных составов, предусматриваемых в ГГУ, входят, в частности: распространение сведений, ставящих под угрозу кредитоспособность (§ 824, Kreditgefahdung), принуждение к внебрачной половой связи (§ 825, Bestimmung zur Bejwohnung), совместное совершение недозволенных действий (§ 830, Mittater und Beteiligte). Деликтная ответственность предусмотрена в ГГУ за вред, совершенный недееспособными лицами, — она возлагается на тех, кто обязан осуществлять надзор за ними (§ 832, Haftung des Aufsichtspflichtigen). Владельцы животного, которое причинило вред телесной неприкосновенности человека либо принадлежащему ему имуществу, обязываются к его возмещению (§ 833, Haftung des Tierhalters).

Деликтным признается вред, вызванный обвалом строений или иных сооружений; обязанность его возмещения возлагается на владельцев тех земельных участков, на которых расположено обвалившееся строение или сооружение (§ 836, Haftung bei Einsturz eines Bauwerkes). Виновное нарушение служебных обязанностей также может повлечь за собой деликтную ответственность нарушителя, если из-за нарушения причинен вред третьему лицу.

Нарушение служебных обязанностей при вынесении судебного решения влечет за собой обязанность возмещения причиненного вреда лишь в том случае, если такое нарушение образует состав уголовного преступления (§ 830, Haftung bei Amtspflichtverletzung). 3. В объем подлежащего возмещению вреда германское право включает не только компенсацию вреда, понесенного непосредственно потерпевшим, но и имущественные потери третьих лиц, вызванные деликтом. Так, если потерпевший был обязан предоставить третьему лицу услуги, оставшиеся неоказанными из-за вызванного деликтом ухудшения своего здоровья, то причинитель вреда обязан возместить третьему лицу стоимость неполученных услуг (§ 845, Ersatzanspruche wegen entgangener Dienste).

С другой стороны, объем возмещаемого деликтного вреда включает в себя и вред, который возникнет вследствие деликта для потерпевшего в сфере его предпринимательской деятельности либо выразится в умалении источников средств к его существованию (§ 842, Umfang der Ersаtzpflicht bei Verletzung einer Person).

4. Возмещению подлежит не только имущественный, но и моральный вред.

Германский законодатель связывает его с теми нравственными страданиями, которые испытывает лицо в результате причинения телесных повреждений, вреда здоровью, а также в случае лишения свободы. Кроме того, подлежит возмещению моральный вред, причиненный женщинам, выраженный в совершении преступлений или проступков против нравственности, либо в принуждении их к внебрачной связи путем хитрости, угроз или злоупотреблении зависимым положением (§ 847, Schmerzengeld).

5. В некоторых случаях ответственность причинителя вреда может быть уменьшена либо исключена вообще. Так, исключается ответственность за вред, причиненный недееспособным лицом.

Таковым германское право признает того, кто находится в состоянии, исключающем сознательное волеизъявление, например душевнобольных или лиц с расстроенной психической деятельностью. Однако приведение себя в подобное состояние посредством употребления спиртных напитков или подобных средств не может служить основанием для освобождения от деликтной ответственности (§ 827, AusschluB und Minderung der Verantworlichkeit). Таким образом, Германское Гражданское уложение хотя и содержит в § 823 достаточное общее определение недозволенного действия (unerlaubte Handlungen), предпочитает тем не менее оперировать целым рядом специальных деликтных составов.

Такую модель построения деликтных обязательств называют смешанной системой. | Источник: — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — LawBook.online ©

Обязательственное право Германии

Иными словами, БГБ, как и Кодекс Наполеона, исходил из идеи всемогущества и автономии частной воли. Основанный на такой общетеоретической предпосылке принцип свободы договора означал предоставление частным лицам обширных правомочии для установления любого юридического отношения, лишь бы оно не противоречило немногочисленным общим предписаниям закона.

Достаточно напомнить знаменитое правило ст. 1134 Кодекса Наполеона. ярко выразившее идею самозаконности частной воли: «Соглашения. законно заключенные, занимают место закона для тех, кто их заключил».

БГБ, как уже подчеркивалось выше, не знает столь широко формулированных норм, однако в Мотивах и Протоколах к проекту кодекса его создатели неоднократно выражали аналогичные мысли.

«Надо предоставлять гражданам, — подчеркивалось в Протоколах, — право заключать договоры даже необычного содержания»

.

Итак, «в обязательственном праве, — как заявляет известный ученый-юрист.- победоносно проведен великий принцип индивидуализации. Почти все. что касается формы и содержания договора, предоставлено свободному усмотрению сторон».

Свобода и обширность власти частных лиц по установлению договорных обязательств умерялись обычными для буржуазного гражданского законодательства немногочисленными легальными условиями их действительности. Несоблюдение таких условий является основанием для признания договора ничтожным (недействительным). БГБ как и Кодекс Наполеона, конечно, не допускал договоры, «прямо нарушающие какие-либо предписания закона» (§ 309).

Ряд требовании предъявлял германский кодекс к дееспособности лиц, заключающие сделку (§ 104-115). В этом вопросе уже имелись существенные отличи? норм германского и французского кодексов.

7.1. Договорное право Германии

Гражданское и торговое законодательство Германии не дают поня­тия «форс-мажор». Оно выработано доктриной и судебной практикой.

При решении вопроса о наличии форс-мажора суды исходят из того, что обстоятельство форс-мажора не должно ставиться в вину должни­ку. Само же форс-мажорное обстоятельство должно быть непредви­денным, непредотвратимым (или неизбежным) и чрезвычайным, т.е. редко встречающимся. В немецком праве способы обеспечения подразделяются на персо­нальные, когда интересы кредитора обеспечиваются тем, что другое лицо берет на себя обязательства (договор поручительства), и реальные, когда кредитор защищает свои интересы с помощью досту­па к вещам, за счет которых может удовлетворить свои требования (на­пример, удержание).

Способом обеспечения исполнения обязательств, прежде всего в сфере кредитования, является так называемая «обеспечительная» пе­редача собственности (или фидуциарная сделка по передаче в соб­ственность кредитору имущества). Данный способ обеспечения за­конодательством не урегулирован и получил развитие благодаря судебной практике. Появление такого способа было вызвано неспособ­ностью залога удовлетворять экономические потребности в сфере кре­дитования.

Поэтому целью «обеспечительной» передачи собственнос­ти является предоставление кредитору реальной гарантии защиты его интересов. В отношении имущества, право собственности, на которое перехо­дит в результате такой сделки, кредитор является полноправным соб­ственником, но само имущество остается в фактическом владении должника. При этом кредитор добровольно ограничивает себя по рас­поряжению собственностью.

В целях обеспечения передаются движи­мые вещи (оборудование, автомобили, компьютеры и пр.).

После ис­полнения должником своих обязанностей кредитор (как правило, банк) продолжает оставаться собственником переданного ему в обес­печение имущества, а должник имеет право требовать передачи ему права собственности на это имущество.

Торговое законодательство содержит многие важные нормы, от­носящиеся к торговым сделкам и сформулированные как диспози­тивные.

Вводный закон 1896 г.

к Германскому гражданскому уложению

Если безвестно отсутствующий в этот момент являлся гражданином иностранного государства, то он может быть объявлен умершим согласно германскому праву, когда для этого присутствует обоснованный интерес. Статья 10. Имя.(1) Имя лица подчиняется праву того государства, гражданином которого это лицо является.

(2) При заключении брака или после него супруги могут заявить перед должностным лицом, ведающим актами гражданского состояния, о выборе подлежащего ношению ими в последующем имени 1. согласно праву какого-либо государства, гражданином которого является один из супругов, невзирая на статью 5, абзац 1, или 2. согласно германскому праву, если один из них имеет свое обычное местопребывание внутри страны [в Германии].

Заявления, сделанные после заключения брака, должны быть официально удостоверены.

В отношении последствий выбора имени ребенка применяется по смыслу § 1617с Гражданского уложения. (3) Лицо, на попечении которого находится ребенок, может определить перед должностным лицом, ведающим актами гражданского состояния, то, что ребенок должен получить семейное имя 1. согласно праву какого-либо государства, гражданином которого является один из родителей, невзирая на статью 5, абзац 1, 2.

согласно германскому праву, если один из родителей имеет свое обычное местопребывание внутри страны [в Германии], или, 3. согласно праву того государства, гражданином которого является одно из лиц, дающих имя.

После регистрации рождения сделанные заявления должны быть официально удостоверены. (4) (Отменен.) Статья 11. Форма сделок.(1) Сделка является действительной по форме, если она выполняет требования к форме того права, которое применяется к правоотношению, образующему ее предмет, или права того государства, в котором она осуществлена. (2) Если договор заключается между лицами, которые находятся в различных государствах, то он является действительным по форме, когда он выполняет требования к форме того права, которое применяется к правоотношению, образующему его предмет, или права одного из этих государств.

Обязательственное право по Германскому гражданскому кодексу 1896 г. (ГГУ 1900 г.)

ГГУ 1896 г.

//Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран/ Под ред. З.М. Черниловского. — М. 1984. 2. Аннерс Э. История европейского права.

М.: Наука, 1994. 3. История государства и права зарубежных стран. Под ред. К. И. Батыра. М. Проспект, 2004.

Размещено на Allbest.ru Буржуазные принципы обязательственного права. Определение обязательства. Основание обязательства.

Развитие обязательственного права.

Субъекты обязательства. Обязательственное право в условиях капитализма.

Деформации обязательственного права в период 1914-курсовая работа [38,4 K], добавлен 18.01.2004 Правовое положение женщины по гражданскому кодексу Франции 1804 года и Германскому гражданскому уложению 1900 года: сравнительный анализ. Пример решения спора между соседями по законам XII таблиц.

Разрешение спора, опираясь на нормы «Салической правды».контрольная работа [23,7 K], добавлен 05.01.2012 Решение правовых казусов согласно своду законов Хаммурапи, созданному в 1750-х годах до н.э. Салическая правда как запись удебных обычаев салических франков V-VI вв.

Вынесение судовых решений по Кодексу Наполеона и Германскому гражданскому уложению.контрольная работа [16,2 K], добавлен 29.01.2014 Понятие обязательственного права и обязательств.

Особенности отношений, регулируемых нормами обязательственного права. Исполнение обязательств. Понятие и принципы исполнения обязательств, а также их обеспечение.

Изменение и прекращение обязательств.курсовая работа [38,8 K], добавлен 02.11.2008 Обязательственное право как подотрасль гражданского права, тенденции его развития и проблемы. Понятие и общая характеристика обязательств, их отличия от правоотношений, относящихся к другим правовым отраслям. Содержание обязательственного правоотношения.курсовая работа [43,8 K], добавлен 06.03.2014 Изучение института права собственности сквозь призму истории, рассмотрение основных тенденций в его развитии.

Право собственности по Германскому гражданскому уложению.

Оптимальные способы обеспечения исполнения обязательств от неправомерных действий в сфере договорных отношений: Международный опыт Текст научной статьи по специальности «Право»

Основная особенность обеспечительного права состоит в том, что оно позволяет кредитору претендовать на стоимость обремененных активов <ш[1шздим"^©игма1>>#26Ш)),2Ш9 / ART в преференциальном порядке по сравнению с конкурирующими заявителями требования. Поскольку в этом случае риск потерь от неисполнения обязательств должником снижается, должник может получить кредит на более выгодных условиях (под меньшие проценты, на большую сумму или более долгий срок)» [3].

Именно такие нюансы в толковании базовых терминов и способов обеспечения исполнения обязательств вызывают такой повышенный интерес исследователей к регулированию обязательственных правоотношений, в первую очередь, к их обеспечительным мерам, как важнейшему инструменту реализации производного от обязательственного права — договорного права. Обязательственному праву, как подотрасли гражданского (частного) права определена ведущая роль в правовых системах различных государств. В частности, в Гражданском кодексе Российской Федерации (ГК РФ) [4] институту обязательственного права посвящены статьи 307 — 453 Раздела III.

«Общая часть обязательственного права части Первой ГК РФ»

и все статьи (ст. 454 — 1109) Раздела IV. «Отдельные виды обязательств» части Второй ГК РФ. Значительная часть иных норм гражданского законодательства имеет отсылочный характер, механизм реализации которых лежит непосредственно в обязательственном праве.

При этом на практике необходимо соотносить нормы материального и процессуального права, что накладывает свои особенности при изначальном определении обеспечительных способов в обязательственном праве. Это необходимо учитывать при вступлении в договорные отношения.

Можно согласиться с мнением А.Ю.

Александрова и В.Е. Яничкиной о том, что «данные стороной недостоверные объяснения могут привести суд к неверному убеждению относительно тех или иных обстоятельств дела, а в конечном счете, и к вынесению незаконного и необоснованного решения.